В память о Марии Октябрьской юные патриоты вновь зазвонили в колокола /15.03.22
В день гибели Марии Октябрьской юные джанкойцы возложили цветы к мемориальной табличке, посвященной танкистке-герою
Воспитанники творческих коллективов Джанкойского городского центра культуры и досуга в этот день на занятия шли с георгиевскими ленточками.
Традиционная акция «Колокола памяти», которую ежегодно проводил Джанкойский детско-молодежный клуб-студия «Улей», в этом году ограничена дистанционным форматом. Но колокольчики в руках ребят все-таки прозвучали, как знак сопричастности к общероссийской акции памяти Марии Октябрьской. Эстафету памяти поддержали вокалисты творческих коллективов «Юмави» и «Фантазия».
От Смоленска до Джанкоя
А запустили этот замечательный проект в 2012 году старшеклассники одной из школ Калининграда, члены детско-юношеского общественного объединения «Юнград», вместе с педагогом Татьяной Курдай. В день годовщины штурма Кёнигсберга ребята несли цветы к мемориалам и звонили в колокольчики в память о тех, кто погиб, защищая Родину. В это же время, по договоренности, звон раздавался в Томске, Смоленске, Джанкое и Арси, где к акции присоединялись патриотические клубы и общественные организации. В этот перезвон вплетались удары и церковных колоколов…
Памятная доска на улице имени Марии Октябрьской была торжественно открыта в 2014 году. Через пять лет школа № 7, расположенная на этой улице, выступила с инициативой присвоения учреждению имени бесстрашной танкистки. Проект был горячо поддержан не только на муниципальном, но и на федеральном уровне. К новому учебному году во внутреннем дворике школы был открыт бюст, единственный на полуострове, в память о Герое Советского союза Марии Васильевне Октябрьской. И акция «Колокола памяти» стала не только в школе ежегодной. Ее поддерживают юные патриоты других образовательных и творческих учреждений города.
Родом из Крыма
Мария Октябрьская (в девичестве Гарагуля) родилась 16 августа 1902 года в Таврической губернии, недалеко от станции Джанкой. Именно в нашем городе она обучалась в школе. Правда, получить среднее образование она так и не смогла: умерла мама, а в семье подрастали 10 детей. Мария помогала отцу, насколько хватало сил.
Лишь в 19 лет она поехала в крымскую столицу. Стремилась продолжить учёбу, обрести специальность. Целеустремленная и трудолюбивая, она работала на консервном заводе и обучалась на курсах телефонисток. В это время и познакомилась с курсантом кавалерийской школы Ильей Рядненко. Поженившись, молодые люди взяли общую фамилию Октябрьские.
Маша очень любила мужа. И во всем старалась ему соответствовать. Она окончила курсы медсестер, потом — водителей, сдала нормативы на значок «Ворошиловский стрелок».
И черное крыло затмило небо …
Война застала Октябрьских в Кишинёве. Вместе с семьями военнослужащих Мария была эвакуирована в Томск, где год ждала вестей от мужа. Но пришла лишь потерянная в сроках похоронка: Илья Октябрьский пал смертью храбрых 9 августа 1941 года, защищая Киев.
Она продала всё, что смогла. И, собрав 50 тысяч рублей, отдала их на строительство танка. А затем отправила телеграмму в Кремль: «В боях за Родину погиб мой муж… За его смерть, за смерть всех советских людей, замученных фашистскими варварами, хочу отомстить… Танк прошу назвать «Боевая подруга» и направить меня на фронт в качестве водителя этого танка. Имею специальность шофёра, отлично владею пулемётом, являюсь ворошиловским стрелком».
Сталин ответил. И весной 1943 года Мария отправилась на фронт.
Горящие избы
«Боевая подруга» бесстрашно била фашистов, являясь примером стойкости даже для мужчин. В январе 1944-го у белорусского совхоза «Крынки» она отбивала жестокие атаки немцев. Однажды за день уничтожила целый взвод гитлеровцев. Но 17 января её в упор расстреляла немецкая пушка. Мария выбралась, чтобы отремонтировать гусеницу, и тут же была тяжело ранена.
15 марта 1944 года Мария Васильевна Октябрьская умерла в госпитале Смоленска и была похоронена у стен местного кремля… Посмертно ей присвоили звание Героя Советского Союза.
А танк «Боевая подруга» закончил свой боевой путь под Кёнигсбергом.
Джанкой в объективе: акция «Колокола памяти», посвященная подвигу Марии Октябрьской, Герою Советского союза, единственной в мире женщины-танкистки
Отрывок из книги «Хозяйка танка». Автор Ирина Левченко.
Мария Васильевна говорила скупо, лаконично. Начало войны. Первая бомбежка. Эшелон с эвакуированными. Два месяца уже в Томске, два месяца, скованных ожиданием: придет письмо от мужа — поедет к нему на фронт. Пришла похоронка.
Нет, она не рассказала о том, какую пережила сегодня ночь. Незачем знать, даже этой маленькой усталой женщине из райкома, как металась по комнате, обхватив голову руками, как, сжав зубами угол подушки — чтоб не слышали соседи — глухо рыдала, как вытащила из чемодана мужнину гимнастерку, шинель, прижалась к ним лицом, последний раз дышала Ильей, его теплом. И как, уже без слез, аккуратно снимала шпалы с петлиц, сложила их в расшитый кисет — Илье вышивала подарок, все на фронт кисеты посылают. Если есть кому посылать…
Надела утром шинель и пошла на улицу, к людям. Шла по улице, словно бы и не знала, куда идет, а как увидела: «Райком ВКП(б)» — поняла: здесь конец ее дороги и начало пути, который она определила себе, надев шинель комиссара Ильи Октябрьского.
«Вы поймете. Я знаю. Не покрасоваться надела я шинель. И не от нужды. У меня пальто есть, зимнее, хорошее. Я жена комиссара, это — гордое звание. Я должна быть достойна его. И всех тех, кто погиб. Какие погибли люди! Как хорошо, дружно жили! И вдруг война, как в степи ураган, — в один миг, в один час все смешала, унесла жизни, счастье. Вы понимаете, да? Я должна. Перед этой шинелью. Перед Родиной. За всех счастливых, за всех, кто будет счастлив после войны,— понимаете, я должна что-то сделать. Быть полезной».
Нет, она не плакала. Но по складочкам на лбу, по ввалившимся глазам с темными кругами, по невысказанной грусти в голосе видно было, как ей тяжело.
Серафима Константиновна умела понимать и человеческие радости и горе. Многих перевидела она на этом стуле, столько выслушала горестных трагических историй. Но что-то в этой женщине особенно привлекало. Нет, не внешняя красота — хотя и очень хороша собой, — а внутренняя сила. Вот и говорит как будто обыкновенно о своем, о личном, а за этим всем чувствуется большая тревога о большом и главном — о Родине, истекающей кровью в борьбе с жестоким и сильным врагом, о людях, которые обязательно должны вновь обрести потерянное и поруганное счастье.
«Словно ты сама, Россия, пришла ко мне, прекрасная, могучая, с душой для друга открытой да доброй, к врагу беспощадной и суровой. Сердце у тебя в кулак зажато, да сердце-то теплое, живое, человечье, русское. Такое сердце ни пуля не испугает, ни труд тяжелый. А беде людской настежь распахнется», — подумала Власова и невольно улыбнулась. Всю жизнь собирает Серафима Константиновна сказы и былины Урала да Сибири: а увидела хорошего человека, чуть сказ не сложила. А может, это уже было в сказах-то о России…